![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
aillarionovОбсуждение сторонниками свободы вопросов приобретения украинской православной церковью независимости от РПЦ, включая предоставление Томоса от Вселенского Патриархата и создание автокефальной церкви Украины, нередко сопровождается выражением недоумения, непонимания, а иногда и полного неприятия. Мол, почему современные люди ХХI века, многие из которых мало религиозны или же совсем нерелигиозны, вообще должны обращать внимание на какие-то «средневековые анахронизмы», а тем более их обсуждать, да еще с тем вниманием, детализацией и нерядовой эмоциональностью, с какими эти обсуждения происходят последние месяцы?
Короткий ответ на этот вопрос: создание независимой украинской церкви – это событие исключительной важности для свободных граждан будущей свободной России.
Подчеркну еще раз: для свободных граждан свободной России это событие – не менее (а, возможно, в чем-то и более) значимое, чем даже для граждан самой Украины. Как уже не раз отмечалось на страницах этого блога, получение независимости украинской церковью – это смертельный удар по важнейшему сохраняющемуся элементу российской имперской институциональной инфраструктуры (РИИИ).
Полная ликвидация имперской институциональной инфраструктуры является, очевидно, абсолютно необходимым предварительным условием самой возможности создания свободной российской политико-правовой системы. При сохранении обломков имперской институциональной инфраструктуры появление свободной России, судя по всему, невозможно.
Поэтому, каким бы странным (немодным, несовременным, анахроничным, бизнес-ориентированным, политически-предвыборным, далеким от сугубо российских проблем, антагонистичным целям и принципам либерального общества и т.д. и т.п.) это ни кажется на первый взгляд, создание автокефальной церкви Украины – это совершенно необходимый предварительный этап на пути к свободной России.
Российская имперская институциональная инфраструктура, создававшаяся в течение столетий, начиная, как минимум, с середины 16-го века, и достигшая к концу 1980-х годов максимальной мощи, главными своими элементами имела следующие:
1. партийный (в виде КПСС и компартий стран-сателлитов);
2. государственный и межгосударственный (в виде советского государства и государств т.н. социалистического содружества);
3. армейский (в виде Советской Армии и Организации Варшавского Договора);
4. спецслужбистский (в виде в основном непубличного интенсивного сотрудничества спецслужб);
5. православный (в виде РПЦ, осуществлявшей контроль за своей канонической территорией). При этом объективности ради следует признать, что в коммунистическое время РПЦ в силу ряда очевидных причин играла вспомогательную роль по сравнению с четырьмя первыми элементами.
Первый контур российской имперской институциональной инфраструктуры – на уровне т.н. социалистического содружества (союз компартий стран-сателлитов, ОВД, СЭВ) подвергся декомпозиции во время президентства М.Горбачева.
Демонтаж второго контура российской имперской институциональной инфраструктуры – на уровне Советского Союза (роспуск/преобразования КПСС и компартий союзных республик, роспуск СССР, переход к Объединенным Вооруженным Силам СНГ, а затем их ликвидация) был начат во время перехода власти от М.Горбачева к Б.Ельцину. К 2014 году этот процесс был частично завершен, частично приостановлен, частично повернут вспять. Как известно, во время украинской революции выяснилось, что руководители ряда силовых ведомств Украины являются гражданами России, а во время захвата Крыма тысячи украинских военнослужащих и силовиков, включая высших офицеров, перешли на службу агрессору, являвшемуся бывшим имперским центром.
Почти пятилетняя конвенциональная война против Украины существенно ослабила армейский и спецслужбистский элементы РИИИ на территории этой страны, повысила уровень озабоченности государственных элит в других постсоветских республиках наличием и деятельностью таких же элементов на их территории.
В целом по состоянию на конец 2018 г. – начало 2019 г. первые четыре элемента РИИИ на территории бывшего Советского Союза либо перестали существовать (единая правящая партия, единые вооруженные силы), либо были существенно ослаблены (межгосударственное объединение СНГ, союз постсоветских спецслужб).
Однако фактически ничего подобного не произошло с пятым элементом РИИИ – Русской православной церковью. За исключением возникновения спорных ситуаций в Эстонии и Молдове РПЦ сохранила практически нетронутой как свою структуру, так и свои претензии на т.н. русскую каноническую территорию. К последней относятся, по аргументации идеологов РПЦ, вся территория бывшего СССР (за исключением Грузии и Армении), а также территории Монголии, Китая, Японии, США, Канады общей площадью свыше 53 млн. кв.км, или более 35% территории земной суши.
Претензии РПЦ на т.н. русскую каноническую территорию.
Получилось, что четыре (относительно недавние по происхождению) российские имперские институции либо полностью исчезли, либо существенно сжались в своих размерах. Однако пятая (наиболее древняя по происхождению) институция не только сохранилась, но и претендует теперь (с 1989 г.) на территории, превышающие по размерам те, какие когда-либо контролировались четырьмя первыми. На таком фоне перенос тяжести имперской работы именно на этот элемент для стихийного имперца, не слишком озабоченного, какой именно идеологии (коммунистической или православной) воскуривать фимиам, становился совершенно естественным. Православие оказалось не просто естественным, но и наилучшим инструментом потенциальной реинтеграции бывшего – нового имперского пространства. Неслучайно все запущенные в публичный оборот формулы т.н. единой русской нации, т.н. русского мира, т.н. русской культурной территории включали в себя православие как их неизбежный ключевой элемент.
В силу наличия самой концепции канонической территории (существующей только в православии и отсутствующей в католицизме, не говоря уже о протестантизме) и особенностей интерпретации этой концепции идеологами РПЦ ослабление и последующая декомпозиция пятого элемента Российской имперской институциональной инфраструктуры в принципе не могли быть осуществлены без предъявления извне обоснованных претензий на всю или часть канонической территории РПЦ (в интерпретации РПЦ).
В соответствии с общеправославной концепцией канонической территории такие претензии в принципе могли бы быть признаны со стороны существующих церквей только в случае появления независимых государств, состоятельность которых доказана временем, а серьезность намерений по формированию в них самостоятельных поместных церквей подкреплена недвусмысленным запросом со стороны их высших государственных органов.
Поэтому само появление независимой украинской церкви могло состояться только при наличии указанных трех условий:
- появления самого независимого государства Украина;
- четко выраженного запроса на создание самостоятельной национальной церкви со стороны высших органов этого государства;
- тесного сотрудничества государственных органов Украины с той действующей церковью, какая только и была бы способна юридически поддержать таковой запрос и выдать канонический документ о создании новой церкви (то есть в результате сотрудничества с Вселенским Патриархатом).
Таким образом, процесс декомпозиции пятого элемента РИИИ начался по основным канонам деимпериализации – путем национального восстания, поддержанного внешними союзниками восставших. Именно этот процесс для будущей свободной России и является самым ценным следствием украинской церковной независимости. Самостоятельно избавиться от имперскости нынешнего Московского патриархата ни сама РПЦ, ни российское общество в целом, к сожалению, не в состоянии.
Украинская церковная независимость знаменует собой начало длительного процесса постепенного превращения нынешней имперской РПЦ в национальную церковь. Со временем это поможет – как иерархам и клирикам РПЦ, старающимся сохранить несохранимое, так и государственным чиновникам, пытающимся воспользоваться имперским наследием РПЦ для осуществления своих геополитических проектов, в освобождении их сознания от имперских химер и перенаправлении имеющихся ресурсов с имперских на национальные проекты.
Совершенно очевидно, что вслед за Украиной, получившей церковную независимость, последуют и другие государства, территории которых пока еще находятся под контролем РПЦ. Понятно и то, что этот процесс займет время. Но исключительно важно то, что он наконец-то начался. Потому что без него создание, сохранение, развитие свободного неимперского российского общества и свободной российской политико-правовой системы представляются маловероятными. За оказанную неоценимую помощь свободные российские граждане бесконечно благодарны восставшим украинцам. А также Священному Синоду Вселенского Патриархата и лично Патриарху Варфоломею.
При этом начатый процесс деимпериализации РПЦ не следует смешивать с предстоящим процессом демонополизации официального православия – т.е. с отказом поместных православных церквей (прежде всего РПЦ) от концепции канонической территории. Демонополизация православия – это отказ поместных церквей от претензий на монополию на ту или иную государственную или административную территорию, отказ от препятствования этими церквями прозелитизму на «своей» территории, отказ от де-факто блокирования свободы выбора каждого гражданина – независимо от места его проживания – той или иной версии христианства, той или иной религии, права не исповедовать никакой религии.
Демонополизация официального православия – это предмет уже другого разговора, относящий к иному этапу нашей истории. В рамках же православия, по крайней мере, в рамках нереформированного официального православия, такой этап в ближайшее время не выглядит слишком реалистичным.
Короткий ответ на этот вопрос: создание независимой украинской церкви – это событие исключительной важности для свободных граждан будущей свободной России.
Подчеркну еще раз: для свободных граждан свободной России это событие – не менее (а, возможно, в чем-то и более) значимое, чем даже для граждан самой Украины. Как уже не раз отмечалось на страницах этого блога, получение независимости украинской церковью – это смертельный удар по важнейшему сохраняющемуся элементу российской имперской институциональной инфраструктуры (РИИИ).
Полная ликвидация имперской институциональной инфраструктуры является, очевидно, абсолютно необходимым предварительным условием самой возможности создания свободной российской политико-правовой системы. При сохранении обломков имперской институциональной инфраструктуры появление свободной России, судя по всему, невозможно.
Поэтому, каким бы странным (немодным, несовременным, анахроничным, бизнес-ориентированным, политически-предвыборным, далеким от сугубо российских проблем, антагонистичным целям и принципам либерального общества и т.д. и т.п.) это ни кажется на первый взгляд, создание автокефальной церкви Украины – это совершенно необходимый предварительный этап на пути к свободной России.
Российская имперская институциональная инфраструктура, создававшаяся в течение столетий, начиная, как минимум, с середины 16-го века, и достигшая к концу 1980-х годов максимальной мощи, главными своими элементами имела следующие:
1. партийный (в виде КПСС и компартий стран-сателлитов);
2. государственный и межгосударственный (в виде советского государства и государств т.н. социалистического содружества);
3. армейский (в виде Советской Армии и Организации Варшавского Договора);
4. спецслужбистский (в виде в основном непубличного интенсивного сотрудничества спецслужб);
5. православный (в виде РПЦ, осуществлявшей контроль за своей канонической территорией). При этом объективности ради следует признать, что в коммунистическое время РПЦ в силу ряда очевидных причин играла вспомогательную роль по сравнению с четырьмя первыми элементами.
Первый контур российской имперской институциональной инфраструктуры – на уровне т.н. социалистического содружества (союз компартий стран-сателлитов, ОВД, СЭВ) подвергся декомпозиции во время президентства М.Горбачева.
Демонтаж второго контура российской имперской институциональной инфраструктуры – на уровне Советского Союза (роспуск/преобразования КПСС и компартий союзных республик, роспуск СССР, переход к Объединенным Вооруженным Силам СНГ, а затем их ликвидация) был начат во время перехода власти от М.Горбачева к Б.Ельцину. К 2014 году этот процесс был частично завершен, частично приостановлен, частично повернут вспять. Как известно, во время украинской революции выяснилось, что руководители ряда силовых ведомств Украины являются гражданами России, а во время захвата Крыма тысячи украинских военнослужащих и силовиков, включая высших офицеров, перешли на службу агрессору, являвшемуся бывшим имперским центром.
Почти пятилетняя конвенциональная война против Украины существенно ослабила армейский и спецслужбистский элементы РИИИ на территории этой страны, повысила уровень озабоченности государственных элит в других постсоветских республиках наличием и деятельностью таких же элементов на их территории.
В целом по состоянию на конец 2018 г. – начало 2019 г. первые четыре элемента РИИИ на территории бывшего Советского Союза либо перестали существовать (единая правящая партия, единые вооруженные силы), либо были существенно ослаблены (межгосударственное объединение СНГ, союз постсоветских спецслужб).
Однако фактически ничего подобного не произошло с пятым элементом РИИИ – Русской православной церковью. За исключением возникновения спорных ситуаций в Эстонии и Молдове РПЦ сохранила практически нетронутой как свою структуру, так и свои претензии на т.н. русскую каноническую территорию. К последней относятся, по аргументации идеологов РПЦ, вся территория бывшего СССР (за исключением Грузии и Армении), а также территории Монголии, Китая, Японии, США, Канады общей площадью свыше 53 млн. кв.км, или более 35% территории земной суши.
Претензии РПЦ на т.н. русскую каноническую территорию.
Получилось, что четыре (относительно недавние по происхождению) российские имперские институции либо полностью исчезли, либо существенно сжались в своих размерах. Однако пятая (наиболее древняя по происхождению) институция не только сохранилась, но и претендует теперь (с 1989 г.) на территории, превышающие по размерам те, какие когда-либо контролировались четырьмя первыми. На таком фоне перенос тяжести имперской работы именно на этот элемент для стихийного имперца, не слишком озабоченного, какой именно идеологии (коммунистической или православной) воскуривать фимиам, становился совершенно естественным. Православие оказалось не просто естественным, но и наилучшим инструментом потенциальной реинтеграции бывшего – нового имперского пространства. Неслучайно все запущенные в публичный оборот формулы т.н. единой русской нации, т.н. русского мира, т.н. русской культурной территории включали в себя православие как их неизбежный ключевой элемент.
В силу наличия самой концепции канонической территории (существующей только в православии и отсутствующей в католицизме, не говоря уже о протестантизме) и особенностей интерпретации этой концепции идеологами РПЦ ослабление и последующая декомпозиция пятого элемента Российской имперской институциональной инфраструктуры в принципе не могли быть осуществлены без предъявления извне обоснованных претензий на всю или часть канонической территории РПЦ (в интерпретации РПЦ).
В соответствии с общеправославной концепцией канонической территории такие претензии в принципе могли бы быть признаны со стороны существующих церквей только в случае появления независимых государств, состоятельность которых доказана временем, а серьезность намерений по формированию в них самостоятельных поместных церквей подкреплена недвусмысленным запросом со стороны их высших государственных органов.
Поэтому само появление независимой украинской церкви могло состояться только при наличии указанных трех условий:
- появления самого независимого государства Украина;
- четко выраженного запроса на создание самостоятельной национальной церкви со стороны высших органов этого государства;
- тесного сотрудничества государственных органов Украины с той действующей церковью, какая только и была бы способна юридически поддержать таковой запрос и выдать канонический документ о создании новой церкви (то есть в результате сотрудничества с Вселенским Патриархатом).
Таким образом, процесс декомпозиции пятого элемента РИИИ начался по основным канонам деимпериализации – путем национального восстания, поддержанного внешними союзниками восставших. Именно этот процесс для будущей свободной России и является самым ценным следствием украинской церковной независимости. Самостоятельно избавиться от имперскости нынешнего Московского патриархата ни сама РПЦ, ни российское общество в целом, к сожалению, не в состоянии.
Украинская церковная независимость знаменует собой начало длительного процесса постепенного превращения нынешней имперской РПЦ в национальную церковь. Со временем это поможет – как иерархам и клирикам РПЦ, старающимся сохранить несохранимое, так и государственным чиновникам, пытающимся воспользоваться имперским наследием РПЦ для осуществления своих геополитических проектов, в освобождении их сознания от имперских химер и перенаправлении имеющихся ресурсов с имперских на национальные проекты.
Совершенно очевидно, что вслед за Украиной, получившей церковную независимость, последуют и другие государства, территории которых пока еще находятся под контролем РПЦ. Понятно и то, что этот процесс займет время. Но исключительно важно то, что он наконец-то начался. Потому что без него создание, сохранение, развитие свободного неимперского российского общества и свободной российской политико-правовой системы представляются маловероятными. За оказанную неоценимую помощь свободные российские граждане бесконечно благодарны восставшим украинцам. А также Священному Синоду Вселенского Патриархата и лично Патриарху Варфоломею.
При этом начатый процесс деимпериализации РПЦ не следует смешивать с предстоящим процессом демонополизации официального православия – т.е. с отказом поместных православных церквей (прежде всего РПЦ) от концепции канонической территории. Демонополизация православия – это отказ поместных церквей от претензий на монополию на ту или иную государственную или административную территорию, отказ от препятствования этими церквями прозелитизму на «своей» территории, отказ от де-факто блокирования свободы выбора каждого гражданина – независимо от места его проживания – той или иной версии христианства, той или иной религии, права не исповедовать никакой религии.
Демонополизация официального православия – это предмет уже другого разговора, относящий к иному этапу нашей истории. В рамках же православия, по крайней мере, в рамках нереформированного официального православия, такой этап в ближайшее время не выглядит слишком реалистичным.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Эволюция термина "русь"
Date: 2019-01-17 07:37 am (UTC)1. Поначалу у термина "русь", видимо, было лишь значение этнонима. Так именовалось варяжское племя, части которого пришли из района Балтийского моря и захватили районы озера Ильмень, Белого озера, Ростова, Полоцка и на среднее Поднепровье.
2. Похоже, что наиболее развитой и сильной в военном отношении оказалась группировка руси в среднем Поднепровье (с полулегендарными Аскольдом и Диром). Возможно, именно они совершили поход руси на Царьград в 860 г. Видимо, именно тогда у термина "русь" появляется дополнительное значение "государство". Но оно относится только к той организации, какая существовала в Среднем Поднепровье.
3. После победы во внутриусобной борьбе (в гражданской войне?) Олега над Аскольдом и Диром варяжское государство, созданное русью и унаследованное от Аскольда и Дира в среднем Поднепровье, закрепляет за собой название "Р(р)русь".
4. Как показывают Ваши примеры, перенос этнонима "русь" на государство "Русь" поначалу произошел только в отношении Среднего Поднепровья.
5. В отличие от государства "Русь" термин "Русская земля" практические сразу же (с середины 9 века) относился ко всей территории, находившейся под контролем Рюриковичей. Иными словами, Русская земля - это территория в собственности племени руси, затем семейства Рюриковичей.
6. В процессе перехода от коллективной собственности всего семейства Рюриковичей к частной собственности его членов на отдельные территории появляются термины "Смоленская земля", "Суздальская земля" и т.д. - как территориальные термины, но еще не как государственные образования.
7. В результате дробления первоначального варяжско-славянского государства термин "Русь" сохраняется за тремя княжествами (Киевским, Переяславским, Черниговским) и закрепляется за их территориями. Это значение сохраняется в летописном использовании, очевидно, до прихода монголов.
8. Нашествие монголов уничтожает государство "Русь" в Среднем Поднепровье. Если эта гипотеза верна, то на протяжении какого-то времени из летописей должны исчезнуть упоминания термина "Русь" в отношении Среднего Поднепровья.
9. Возвращение летописных упоминаний этого термина можно ожидать, очевидно, в 14 веке, когда этот термин летописцы "возрождают" и начинают применять как на западе того, что затем стало современной Украиной - в районе Львова (Русское воеводство), а также в отношении цветных "Русей" - Белой, Черной, Червоной.
10. Применение термина Русь в отношении Московских земель начинается, если не ошибаюсь, в 16 веке.
Re: Эволюция термина "русь"
Date: 2019-01-17 06:13 pm (UTC)Единственное - я бы привлек Ключевского для уточнения некоторых моментов.
1.Достоверно не установлено, происходил ли термин "Русь" от этнонима. Никогда не было обнаружено такое варяжское племя, которое бы называлось «русь»: “До сих пор не объяснено удовлетворительно ни историческое происхождение, ни этимологическое значение этого загадочного слова” (Ключевский). Да и варяги – это было не племя, «варягами» назывались разрозненные странствующие группы вооруженных людей, промышлявших чем придется: где торговлей, а где и грабежом. Гипотеза об этническом происхождении термина принадлежит безымянному автору летописи: «По предположению автора древней Повести о Русской земле, первоначальное значение его было племенное: так называлось то варяжское племя, из которого вышли первые наши князья» (Ключевский).
Но поскольку эта гипотеза уж совсем вымышленная, Ключевский ее не поддерживает, а аналитическим путем пришел выводу о синтетическом (сборном) составе тех людей, которых называли «русь»: “Эти варяги-скандинавы и вошли в состав военно-промышленного класса, который стал складываться в IX в. по большим торговым городам Руси под влиянием внешних опасностей. Варяги являлись к нам с иными целями и с иной физиономией, не с той, какую носили даны на Западе: там дан - пират, береговой разбойник; у нас варяг - преимущественно вооружённый купец, идущий на Русь, чтобы пробраться далее в богатую Византию, там с выгодой послужить императору, с барышом поторговать, а иногда и пограбить богатого грека, если представится к тому случай. На такой характер наших варягов указывают следы в языке и в древнем предании. В областном русском лексиконе варяг - разносчик, мелочной торговец, варяжить - заниматься мелочным торгом. <…> Осаживаясь в больших торговых городах Руси, варяги встречали здесь класс населения, социально им родственный и нуждавшийся в них, класс вооружённых купцов, и входили в его состав, вступая в торговое товарищество с туземцами или нанимаясь за хороший корм оберегать русские торговые пути и торговых людей, т. е. конвоировать русские торговые караваны”.
Общий вывод Ключевского: “Княжеская дружина, служа орудием администрации в руках киевского князя, торгуя вместе с купечеством больших городов, носила вместе с ним специальное название руси.<…> Потом это слово получило сословное значение: русью в Х в., по Константину Багрянородному и арабским писателям, назывался высший класс русского общества, преимущественно княжеская дружина, состоявшая в большинстве из тех же варягов”.
С точки зрения научной достоверности фактов, следует остановиться на этом. Исторически первый факт о термине «русь»: изначально (с конца 8 века – с начала 9 века) так называлась военно-торговое сообщество (класс, сословие и т.д., но не племя!) людей, привозивших с Днепра в Константинополь товары для торговли. Почему этих людей назвали именно «русь» – научно обоснованного ответа до сих пор нет.
Re: Эволюция термина "русь"
Date: 2019-01-17 06:16 pm (UTC)2. По вопросу «коллективной собственности всего семейства Рюриковичей»: Ключевский специально подчеркивает, что до 12 века, до удельного времени, никакого представления о «владении» землей, о собственности на землю у Рюриковичей и в помине не было. О князьях 2-й половины 11 века Ключевский пишет: “…надобно войти в политическое сознание русских князей того времени. Вся совокупность их составляла династию, власть которой над Русской землёй всеми признавалась. Но понятия о князе как территориальном владельце, хозяине какой-либо части Русской земли, имеющем постоянные связи с владеемой территорией, ещё не заметно. Ярославичи в значительной мере оставались ещё тем же, чем были их предки IX в., речными викингами, которых шедшие из степи опасности едва заставили пересесть с лодки на коня. Они ещё не успели вполне отрешиться от старого варяжского взгляда на себя, видели в себе не столько владетелей и правителей Русской земли, сколько наёмных, кормовых охранителей страны, обязанных «блюсти Русскую землю и иметь рать с погаными». Корм был их политическим правом, оборона земли их политической обязанностью, служившей источником этого права, и этими двумя идеями, кажется, исчерпывалось всё политическое сознание тогдашнего князя, будничное, ходячее сознание, не торжественное, какое заимствовалось из книг или внушалось духовенством. Распри князей и вмешательство волостных городов в их дела давали им всё живее чувствовать всю непрочность политической почвы под своими ногами. Ближайшего преемника Ярославова, великого князя Изяслава два раза выгоняли из Киева, сперва киевляне, потом собственные братья Святослав и Всеволод. Оба раза он возвращался с польской помощью. Выразительна его беседа с братом Всеволодом, когда тот, в свою очередь изгнанный из Чернигова племянниками, в горе прибежал к Изяславу в Киев. Человек добрый и простой, а потому лучше других понимавший положение дел, Изяслав говорил: «Не тужи, брат! припомни, что со мной бывало: выгоняли меня киевляне, разграбив мое имение; потом выгнали меня вы, мои братья; не блуждал ли я, всего лишённый, по чужим землям, никакого не сделав зла? И теперь не будем тужить, брат! будет нам «причастье в Русской земле» - так обоим; потеряем её - так оба же, а я сложу за тебя свою голову». Так мог говорить не самовластец Русской земли, а наёмный служащий, не нынче-завтра ждущий себе неожиданной отставки”.
[от себя замечу, что неизвестно, откуда Ключевский взял столь дословные слова, сказанные одним жителем 11 века другому жителю 11 века, наверняка источник этой беседы братьев - летопись, и вся беседа полностью сочинена летописцем, но на что я хочу обратить внимание - это то, что сочинена она не на ровном месте: она передает сам дух и саму суть того положения, в каком находились князья 11 века по отношению к территориям, что полностью подтверждается историческими фактами, которые приводит Ключевский].
Еще Ключевский: “Князья не установили на Руси своего государственного порядка и не могли установить его. Их не для того и звали, и они не для того пришли. Земля звала их для внешней обороны, нуждалась в их сабле, а не в учредительном уме. Земля жила своими местными порядками, впрочем довольно однообразными. Князья скользили поверх этого земского строя, без них строившегося, и их фамильные счёты - не государственные отношения, а развёрстка земского вознаграждения за охранную службу. Давность службы могла внушать им идею власти, они могли воображать себя владетелями, государями земли, как старый чиновник иногда говорит: «Моя канцелярия». Но это - воображение, а не право и не действительность”.
Таким образом, вплоть до удельных веков корректнее говорить о коллективном охранении князьями известных территорий в обмен на дань (корм) с населения, но не о собственности на эти территории.