Active Entries
- 1: How Biden’s sanctions are funding Putin’s war against Ukraine
- 2: Девятый пикет Команды поддержки Украины у Белого Дома
- 3: Сливы от «Вашингтон пост» как очередная «стратегическая коммуникационная кампания»
- 4: Кто и как создал коронавирус
- 5: Эволюция позиции G7 в отношении войны
- 6: Об отсутствии стратегической цели коллективного Запада в войне
- 7: Уникальный дуэт. Михаил Веллер и Гари Табах
- 8: Последует ли расплата за войну?
- 9: Цели российских оппозиционных сил
- 10: A look inside the mind of Vladimir Putin
Style Credit
- Style: Neutral Good for Practicality by
Expand Cut Tags
No cut tags
no subject
Date: 2016-02-16 04:19 pm (UTC)" Польское правительство в изгнании и его подпольная Армия Крайова также считали такого рода исход весьма вероятным и планировали проведение военной операции, которую ожидали украинцы[12]. Они вели военные действия с целью восстановления Польской республики в границах 1939 г., целью, которая рассматривалась польскими солдатами как нечто само собой разумеющееся и в поддержке в деле достижения которой их заверили западные союзники. Польское правительство не считало, что немецкая или советская агрессия могут рассматриваться как оправдание для изменения восточных границ Польши, и полагало, что любой компромисс будет выглядеть как уступка Москве[13]. Независимая Украина была приемлема, но лишь в пределах советской территории. С польской точки зрения, после того, как Германия и Советский Союз обескровят друг друга, на востоке откроется поле для операций польских сил с целью восстановления довоенного статуса, единственного варианта должного положения вещей. Еще в 1941 г. польские руководители объяснили Лондону, что будущее восстание против немцев предполагает и войну против украинцев в Галиции, а также, возможно, и на Волыни, которая, если возможно, будет проведена в формате быстрой «вооруженной оккупации[14]». Планы Армии Крайовой по подготовке антигерманского вооруженного восстания, как они были сформулированы в 1942 г., предусматривали такую войну[15]. К 1943 г. украинское сотрудничество с фашистской Германией дискредитировало украинских партизан, и поляки не могли более видеть в них союзников. Руководство Армии Крайовой стремилось восстановить довоенные границы Польши и не могло предложить украинцам какое-либо решение, которое могло заинтересовать их[16]. В 1943 г. Армия Крайова начала создавать свои базы в Галиции (но не на Волыни, где поляков было мало).
Как польская Армия Крайова, так и украинская УПА планировали нанесение быстрых ударов с целью территориальных приобретений в Галиции и на Волыни. Если бы случилась новая польско-украинская война, как в 1918–1919 гг., вопрос о том, кто начал первым, стал бы неактуальным. Но предварительные удары против поляков, задуманные бандеровцами в начале 1943 г., не были военными операциями, а являлись этническими чистками. Как мы убедились, еще до войны ОУН приняла тоталитарный вариант интегрального национализма, согласно которому украинское государство должно было быть этнически однородным, а польские «оккупанты» могли быть разгромлены лишь благодаря полному удалению поляков с украинских земель. В отличие от ОУН(м), в принципе приверженной тем же самым идеям, ОУН(б) считала проведение такой операции возможным и желательным в 1943 г. С точки зрения бандеровцев, еврейское население уже было уничтожено немцами; немцы и русские приходят и уходят, но поляков следовало удалить с «украинских земель» силой. Польские партизаны желали восстановления старого порядка; украинские партизаны опережали их на шаг: они готовили новый порядок."