Illarionov

Еще по теме.

Мы никогда не жили в свободном обществе. Весь наш жизненный опыт и опыт наших предков основан на социальном проектировании. Это отражается на нашем подходе к проведению реформ. Первое, что всегда приходит в голову - давайте что-нибудь запретим. Давайте запретим коррупцию и репрессируем коррупционеров. Создадим прозрачные тендеры, антикоррупционное бюро расследований, антикоррупционный суд и суд над антикоррупционным судом. Создали, посмотрели и удивляемся, что это не работает.

Запрещая коррупцию мы не анализируем причины возникновения этого явления. Какие неформальные практики способствуют появлению коррупции. Когда у главы антикоррупционного суда заболеет ребенок, он пойдет к участковому, или к знакомому врачу? Даже если он при этом не заплатит взятку, он все равно использует одну из моделей поведения, на которой держится коррупция. Нужно не обязать его ходить к участковому и не запретить ходить к знакомому, а дать возможность перераспределить свои налоги в пользу того врача, к которому он считает нужным пойти.

На коротком этапе последовательное социальное проектирование можно использовать для борьбы с коррупцией. Например, в Грузии коррупционеров пересажали и коррупции стало меньше. Несмотря на то, что неформальные практики, основанные на статусе и близких связях, в Грузии были очень сильны. Проведенные в стране технократические реформы привели к ускорению экономического развития. Вроде бы все хорошо, кроме одного. Реформаторы в изгнании, а реформы затормозились. Неформальным институтам требуется время для адаптации к уже произошедшим переменам.

Длительное социальное проектирование невозможно без ограничения демократических свобод. Если бы Саакашвили подменил демократические выборы их бутафорским аналогом, он бы и сейчас занимался социальным проектированием в Грузии. По крайней мере в России поступили именно так. Проблема в том, что на одного Ли Куан Ю приходится десять Мугабе. И не факт, что Грузия в результате повторила бы путь Сингапура, а не какой-нибудь другой, менее успешной, авторитарной страны.

Согласен с тем, что социальное проектирование лучше топания на месте. Грузия в проблемах с коррупцией продвинулась дальше Украины. Но ведь и Россия в первые годы продвинулась дальше. Олигархи были либо посажены в тюрьму, либо согласились играть по общим правилам. Собираемость налогов повысилась, в стране начался экономический рост. Население согласилось с общественным договором - повышение благосостояния в обмен на ограничение демократических свобод. Привело ли это к победе над коррупцией? Думаю, это риторический вопрос.

Для устойчивого развития борьба с коррупцией, как и любые другие реформы, требует гармонизации формальных и неформальных практик. Проблема в том, что мы никогда ничем подобным не занимались. У нас есть опыт социального проектирования, но нет опыта социальной инженерии. Нет кадров, нет минимального понимания, зачем это нужно и как это работает. Есть желание, еще сохранился кредит доверия, и есть разочарование от очередного топтания на месте. Есть вера и надежда, что когда-нибудь, что-нибудь хорошее произойдет.
https://www.facebook.com/sn258/posts/1990964244249310