http://kasparov.ru/material.php?id=57EE54D0A9497 Что касается версии Илларионова, то в ней есть одно слабое место: отказ от президентства никоим образом не поможет Путину избежать ответственности за сбитый Боинг. С точки зрения доказывания причастности Путина к этому преступлению принципиальным является то обстоятельство, что именно он был президентом Российской Федерации и верховным главнокомандующим в момент его совершения. Утрата Путиным этого статуса уже после совершения преступления ни на что повлиять не может. С другой стороны, именно сохранение власти является для него главной гарантией неприкосновенности. Так, например, коллега Путина по диктаторскому ремеслу - президент Судана Омар аль-Башир - вполне может позволить себе игнорировать то обстоятельство, что Международный уголовный суд выдал ордер на его арест за совершение преступлений против человечности.
Путин не может не понимать, что любые гарантии со стороны его возможного преемника - это лишь слова и не более того. Никто не может быть более действенным гарантом неприкосновенности Путина, чем сам Путин.
no subject
Что касается версии Илларионова, то в ней есть одно слабое место: отказ от президентства никоим образом не поможет Путину избежать ответственности за сбитый Боинг. С точки зрения доказывания причастности Путина к этому преступлению принципиальным является то обстоятельство, что именно он был президентом Российской Федерации и верховным главнокомандующим в момент его совершения. Утрата Путиным этого статуса уже после совершения преступления ни на что повлиять не может. С другой стороны, именно сохранение власти является для него главной гарантией неприкосновенности. Так, например, коллега Путина по диктаторскому ремеслу - президент Судана Омар аль-Башир - вполне может позволить себе игнорировать то обстоятельство, что Международный уголовный суд выдал ордер на его арест за совершение преступлений против человечности.
Путин не может не понимать, что любые гарантии со стороны его возможного преемника - это лишь слова и не более того. Никто не может быть более действенным гарантом неприкосновенности Путина, чем сам Путин.