Дмитрий Фурман. СУДЬБОНОСНЫЙ ВЫБОР И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

Со времени выборов 1996 года, первых президентских выборов в постсоветской России, прошло уже десять лет. Эти выборы – третья важная веха в становлении нашего теперешнего режима.

Первая – это беловежские соглашения, само рождение нового государства, которое возникло против воли большинства народа и без каких-либо «консультаций» с народом. Уже в этом, в самом способе рождения нашего государства, в зародыше заключалась вся будущая судьба провозглашенной им демократии. Заключив беловежские соглашения, Ельцин тем самым сделал практически невозможной передачу власти оппозиции, ибо оппозиция теперь просто не могла не поднять крик о «разрушении великого государства», то есть не могла не обвинять Ельцина и его сподвижников в беззаконии и государственной измене. Кравчук, другой деятель беловежских соглашений, имел в кармане народный мандат – итоги украинского референдума о независимости. Поэтому он мог позволить себе проиграть выборы. А Ельцин уже не мог, он вынужден был строить «управляемую» или «имитационную» демократию уже не только из-за властолюбия, но и из-за инстинкта самосохранения.

Вторая веха – расстрел Белого дома и принятие на более чем сомнительном референдуме Конституции, максимально удобной для формирующегося режима. Если до расстрела Белого дома еще как-то было можно вообразить, что Ельцин передает власть оппозиции, не попадая затем в тюрьму, то после него никаких шансов на это уже не было. Построение режима власти безальтернативных президентов, передающих ее своим еще более безальтернативным преемникам, стало единственно возможным, действительно безальтернативным путем для Ельцина и его окружения.

1996 год – это первые выборы президента в рамках фактически уже сформированного режима имитирующей демократию власти безальтернативного президента, испытание этого режима на прочность. И если президентские выборы 1991 года в условиях еще советской и коммунистической власти были реально альтернативными и честными (хотя они и не были выборами верховной власти в независимом государстве), то первые же выборы верховной власти в «свободной России» носили уже имитационный характер, были выборами без выбора. То, что оппозиции власть не отдадут, сколько бы она голосов ни получила, было очевидным – об этом даже открыто говорилось. Избирательная кампания, в которой Зюганов просто не мог появиться по телевидению без сопровождения каких-то антикоммунистических комментариев, была пародией на демократическую избирательную кампанию, а в ряде регионов махинации с подсчетом голосов были при сравнении результатов первого и второго туров видны невооруженным взглядом.

Источник — Независимая газета (https://www.ng.ru/ideas/2006-06-23/11_choice.html)